Лето и не девалось отсюда никуда,
и не пропадало,
и в росе оставалось, и в розовых каштановых свечах,
и в ладонях, зачерпнувших солнечной воды из ведра,
и в солнечных зайчиках, за которыми гонялась по двору собака,
и в дребезжащем холодильнике с мороженым под зелёным навесом,
и в спящем возле него на покосившемся стуле деде...
Везде было лето.
И от горячего асфальта поднимался расплавленный воздух,
по винограду и тутовнику, выше и выше, на заборы и крыши,
где небо было таким синим, что казалось улетишь, если сильнее подпрыгнешь.
Легко улетишь, кувыркаясь в воздухе, по-над кронами тёмно-зелёными,
над пыльной бетонкой, что ныряет с зелёного холма до самого моря,
мимо ржавого слова "Туапсе" с сохранившейся белой чайкой,
босиком по горячей гальке,
до первой волны ласковой... а там и неба бездонная синева снова,
от одного края мира и до другого.
Всегда было лето.
И ни дня без того, чтобы солнце на окнах не оставляло автопортреты.
А если что и терялось когда-то, то так давно это было,
что выветрилось и забылось,
со мной ли было или ещё с кем-то,
будто бы признавался лиловой ночью в любви под сиренью,
всё что было - не было, буквально ли - или в горячке, всё стало неправдой...
Главное, что лето на зелёных холмах и среди пятиэтажек осталось.
И с каждым шагом по раскаленному на солнце рыжему асфальту,
будто дальше, дальше, бесконечно дальше отдалялся,
и от лета с двориками и качелями, и от детства,
и от чего-то ценного, что живёт лишь в воспоминаниях, а не в реальности.
Потому что реальность
это шаткая конструкция из пластмассовых ящиков, коробок и палок,
затаившаяся между панелек на улице Володи Головатого,
где мы прятали удочки, сети и мятую пачку ментоловых сигарет,
и то, что осталось
от детского таинства, уходящего к морю и звёздам переливающимся,
вдруг стало снами,
в которые проваливаешься, как в дыры космические, как в чёрные ямы...
по сингулярности - каждый раз безвозвратно.
Лето и не девалось отсюда никуда,
и не пропадало,
это нас разнесло и развеяло по параллельным пространствам,
со светящимися по горизонту событий воспоминаниями
или просто снами...
Айда с нами!
Это лето было всегда.
Здесь всегда было лето.
Лето и не девалось отсюда никуда, и не пропадало, и в росе оставалось, и в розовых каштановых свечах, и в ладонях, зачерпнувших солнечной воды из ведра, и в солнечных зайчиках, за которыми гонялась по двору собака, и в дребезжащем холодильнике с мороженым под зелёным навесом, и в спящем возле него на покосившемся стуле деде... Везде было лето. И от горячего асфальта поднимался расплавленный воздух, по винограду и тутовнику, выше и выше, на заборы и крыши, где небо было таким синим, что казалось улетишь, если сильнее подпрыгнешь. Легко улетишь, кувыркаясь в воздухе, по-над кронами тёмно-зелёными, над пыльной бетонкой, что ныряет с зелёного холма до самого моря, мимо ржавого слова "Туапсе" с сохранившейся белой чайкой, босиком по горячей гальке, до первой волны ласковой... а там и неба бездонная синева снова, от одного края мира и до другого. Всегда было лето. И ни дня без того, чтобы солнце на окнах не оставляло автопортреты. А если что и терялось когда-то, то так давно это было, что выветрилось и забылось, со мной ли было или ещё с кем-то, будто бы признавался лиловой ночью в любви под сиренью, всё что было - не было, буквально ли - или в горячке, всё стало неправдой... Главное, что лето на зелёных холмах и среди пятиэтажек осталось. И с каждым шагом по раскаленному на солнце рыжему асфальту, будто дальше, дальше, бесконечно дальше отдалялся, и от лета с двориками и качелями, и от детства, и от чего-то ценного, что живёт лишь в воспоминаниях, а не в реальности. Потому что реальность это шаткая конструкция из пластмассовых ящиков, коробок и палок, затаившаяся между панелек на улице Володи Головатого, где мы прятали удочки, сети и мятую пачку ментоловых сигарет, и то, что осталось от детского таинства, уходящего к морю и звёздам переливающимся, вдруг стало снами, в которые проваливаешься, как в дыры космические, как в чёрные ямы... по сингулярности - каждый раз безвозвратно. Лето и не девалось отсюда никуда, и не пропадало, это нас разнесло и развеяло по параллельным пространствам, со светящимися по горизонту событий воспоминаниями или просто снами... Айда с нами! Это лето было всегда. Здесь всегда было лето.